- Вель, - позвал он тихо. - Вель, скажи, куда идти? А я тебя понесу, а?
Сам понял, насколько это нереально. Ну пронесет он её сто гиаров, ну двести. А потом будут валяться полуживыми уже оба. И где, демоны их дери, эти птички-зайчики?!
Правда, в книгах писали, что лучше всего подходит человеческая кровь… Но людей в округе тоже не было. Кроме него.
- Ну, не дайте боги, эти книжки врут, и я начну обрастать шерстью.
Сэллер почесал уже порядком заросшую щеку и вытащил из-за голенища нож. Сделал небольшой надрез на запястье и поднёс руку ко рту спящей. Кровь капнула на посеревшие губы, Вель непроизвольно облизалась и улыбнулась. Ещё немного…
Вытянувшиеся клыки вцепились в запястье, боль молнией пронзила руку до самого плеча, и Сэл почувствовал, как оборотень жадно сосет из него кровь. Сделалось жутко. Он попробовал вырваться, но она вцепилась в него еще и когтями.
- Вель!
Только после его окрика девушка открыла глаза и тут же отпустила его, вскочила на четвереньки и начала медленно отползать назад, глядя на него со дикой злостью.
Вот сейчас прыгнет, как зверь, и вцепится уже в глотку.
- Дурррак, - она рукавом стёрла кровь с губ. - Какой ты… Думаешь, умный, да? Гордишься собой? Ненавижу!
- Вель…
- Ненавижу тебя!
В книжках писали ещё кое-что. Правда, научных доказательств не приводилось, но говорилось, что человек, напоивший оборотня своей кровью, становится для него неприкасаемым. Кажется, это было в разделе мифов, что-то вроде "Как приручить оборотня".
- Ненавижу, - всхлипнула обиженно Авелия. - Я же… я…
Она смотрела, как затягивается рана на её ладони, а он зажимал порезанное и прокушенное запястье, думая, что она вряд ли поверит в то, что он даже не вспомнил ни о каком приручении, а просто хотел помочь. Даже не пытался оправдаться. Молча взял у неё чудом не разорванный рукав от своей же рубашки, который Вель, вынула из сумки и протянула ему, глядя куда-то в сторону, обвязал им рану.
За все время, пока шли (жертва не была напрасной, шагала Вель бодренько), она заговорила с ним лишь раз, когда на дороге встретился большой камень с высеченными на нем рунами. Девушка подошла к нему, провела пальцем по выемкам и улыбнулась.
- Что это? - заинтересовался Буревестник.
- Приветствие путникам, - ответила она, забыв про свою обиду. - Пожелание доброго пути и удачи. Хороший знак.
- Это на саальге?
- Не совсем. Звучание то же, а письменность другая, ею пользовались в старые времена. В современном саальге руны означают определенные созвучия, и из них складываются слова. А тут: одна руна - одно слово. А иногда и какое-нибудь устойчивое выражение из нескольких слов. Это и проще, и нет. Писать меньше, но символов нужно запомнить намного-намного больше. Этой письменностью пользуются иногда торговцы в учете товаров - им удобно. Аптекари. Но вообще учат только для того, чтобы читать древние книги.
- А ты где научилась?
Тут она, видимо вспомнила, что всё еще на него злится:
- Не твоё дело!
- Мне просто интересно, ты же росла в охотничьем посёлке…
- По-твоему, в поселках живет одно тупое быдло? - вскипела девушка. - Дураки и невежды, не умеющие ни читать, ни писать?
- Не на древних же языках…
Но она уже топала далеко впереди, и вопрос остался без ответа.
А через час уже вышли к стоянке. Сэл выслушал радостные возгласы, поморщился от крепкого рукопожатия брата и даже позволил Лил, пользуясь случаем, повиснуть у себя на шее.
- В порядке? - подошел бесшумно Сумрак. - С рукой что?
- Да так, ободрал немного.
- До вечера время есть, ребята отошли, и, если ты в норме, можем сделать ещё пару парсо.
Спросить, как чувствует себя Вель, Лар почему-то не подумал. Правильно, она же оборотень. А оборотни выносливые - надо будет, еще и всю поклажу на неё скинут.
- Сэл. Что молчишь?
- Нет. Не стоит. Отдохнем до утра, а потом решим куда дальше.
- Хорошо. Голодный? Мэт дорогой косулю подстрелил. Уже освежевал её, но пока изжарится, можешь супчика похлебать. Тэсс баронесса самолично варила.
- Ага. Хорошо.
У них, значит, целая косуля. А он даже ворону не нашел.
Да и с приручением оборотня как-то не вышло.
Выстирал в ручье рубаху, развесил у костра и сидел рядом, пока не подсохла. А то мало ли, а у него их всего две осталось.
Он всегда следил за ней, тот эльф. Весь этот год наблюдал за каждым её шагом, слышал каждое слово - она это знала. Но лишь тут, в Пустошах, они могли поговорить.
- Неплохо, девочка, очень неплохо.
- Я старалась… Повелитель.
- Врёшь. Тебе почти ничего не пришлось делать. Разве что - убить предыдущего проводника…
Он говорит так, словно ей это ничего не стоило.
- Он ранил меня, а мог и убить! - выкрикивает она в ночное небо.
- О, нет, - смеётся он в ответ. - Ты не можешь умереть, пока я так не решу.
Он силён, этот эльф, а скоро станет ещё сильнее, и лучше с ним не спорить. Тогда он не забудет о том, что это она помогла ему вернуть могущество. Но есть один вопрос, который она не может ему не задать.
- Если это так важно для вас, почему вы не поможете мне? Почему не подскажете, что и как делать? Вдруг что-нибудь пойдёт не так?
- Пусть. Я придумаю другой план. И найду другого помощника. У меня много времени, в отличие от тебя.
Да, для него это важно. Но для него это ещё и игра. А она - фишка, которую всегда можно заменить.
Только она этого не позволит.
- Я доведу это дело до конца, Повелитель. Даже без ваших подсказок.
- Тогда я тоже что-нибудь придумаю, чтобы поощрить твою настойчивость, - в заполнившем ночной воздух голосе слышится усмешка. - Как насчет того мальчишки? Того, который сейчас даже не замечает тебя? Ты ведь ещё не потеряла к нему интерес?